Денис Воронин / АГН «Москва»
Объекты культурного наследия (ОКН) являются ключевым элементом идентичности города, но одновременно требуют значительных ресурсов для сохранения и аккуратной интеграции в городскую среду через реставрацию, реконструкцию и современное приспособление. Проблематика поиска баланса между сохранением ОКН и развитием городских территорий стала центральной темой дискуссии на IV Международном симпозиуме Национального комитета ИКОМОС, состоявшемся на площадке форума «Устойчивое развитие городов». Участники отметили, что эпоха противостояния между девелоперами и хранителями наследия уходит в прошлое, уступая место поиску практических механизмов для интеграции исторических объектов в экономику современных городов.
Москва начинает
Московский опыт показателен — только за 2024 год, по информации Департамента культурного наследия, в городе была завершена реставрация 157 памятников архитектуры, и большинства из них за счет негосударственных средств.
Один из значимых инвесторов — РЖД. Советник генерального директора АО «Мосгипротранс» Игорь Мицук рассказал, как масштабное градостроительство и сохранение наследия сосуществуют в самых сложных условиях — при развитии транспортной инфраструктуры Москвы. «Шаг влево, шаг вправо — и ты обязательно где-то коснешься объекта культурного наследия», — отметил он.
Ярчайшим примером этого напряженного, но плодотворного диалога между прогрессом и памятью стал участок длиной менее четырех километров между станциями МЦД «Площадь трех вокзалов» и «Серп и Молот». На этом крошечном, по меркам мегаполиса, отрезке инженерам предстояло найти решения для одиннадцати объектов культурного наследия. Работа здесь напоминала не масштабное строительство, а скорее ювелирную операцию. Так, рядом с жилым домом работы самого Матвея Казакова расстояние до проектируемой 15-метровой подпорной стенки составляло всего три метра, которые также занимала городская канализация. Выходом стало создание инженерных решений, под которые пришлось разрабатывать и особую нормативную базу. Каждый день специалистов был расписан по минутам: усиление фундамента, стабилизация грунтов и скрупулезная работа, которая велась без остановки движения поездов, — настоящая «хирургия» в условиях работающего сердца города.
Не менее показательна история с арочным путепроводом 1865 года постройки в Сыромятническом проезде около «Артплея». Изначальный проект предполагал, что старинная однопутная арка уступит место современной. Но городская общественность вступилась за уникальную атмосферу места, заставив инженеров искать нестандартный путь. И он был найден. «Мы сделали новый мост, но выписали его вокруг арки», — рассказывает Игорь Мицук о сложном решении, которое позволило сохранить исторический облик, не поступившись функциональностью. Сегодня эта арка, бережно обойденная новыми конструкциями, достраивается, чтобы стать одной из достопримечательностей Москвы, спасенной благодаря диалогу.
Методология, которую оттачивает «Мосгипротранс», превращает каждую такую стройку в комплексный научный проект. Она начинается с создания специальных нормативов, а продолжается усилением фундаментов, стабилизацией грунтов, непрерывным мониторингом малейших сдвигов и внедрением инноваций, например, антивибрационных матов, эффективно гасящих разрушительные для памятников колебания.
Не потерять вложения
Не менее интересна и познавательна работа с ОКН девелоперов, берущихся за их восстановление. Генеральный директор компании ENGEO Development Михаил Груничев, опираясь на уникальный семилетний опыт реставрации особняка на Большой Дмитровке, называет ее иначе — «поле чудес». Правда, призом здесь выступает не мгновенное обогащение, а историческая достоверность, а цена ошибки исчисляется миллионами и репутационными рисками.
Одна из главных проблем, по словам Михаила Груничева, — «разбалансировка процесса». Ситуация, когда кажется, что все этапы пройдены и работа близится к завершению, может в одночасье перевернуться с появлением инициативных групп, в которые входят эрудированные историки и неравнодушные горожане. «Мы реставрируем фасад, на котором есть маскароны (декоративные элементы в виде маски), уже почти заканчиваем. В конце приходит инициативная группа и предъявляет исторические фотографии, где маскароны выглядят немного по-другому», — рассказывает Михаил Груничев. Результат — необходимость переделывать уже согласованный проект, новые затраты и задержки. Выход он видит в превентивных мерах: привлекать этих же экспертов на самом раннем, предынвестиционном этапе и задействовать искусственный интеллект для масштабного сбора архивных материалов до начала работ.
Не менее остро стоит проблема многократности согласований. Реставрационные проекты, длящиеся годами, сталкиваются с меняющимися правилами игры. Нормативная база обновляется, но для ОКН любая, даже самая мелкая корректировка проекта означает многомесячный круг повторных согласований со всеми надзорными органами. «Мне кажется, здесь нужно вводить главенство первоначально согласованного проекта», — отмечает гендиректор. Его предложение — законодательно закрепить за изначально одобренным проектом статус основного, применяя новые нормативы по гибкому принципу «дедушкиной клаузулы» (grandfather clause — юридический термин, обозначающий норму, которая позволяет субъектам права (людям, компаниям, организациям) продолжать действовать по старым правилам, даже если после вступления в силу нового закона или регламента эти правила были изменены или отменены), чтобы не парализовать уже идущие работы.
На вопрос о мотивации — любовь к истории или деньги — Михаил Груничев ответил прагматично: главное — не потерять вложения. Он не стремится специально к работе с памятниками, но и не боится ее. Для рынка такая работа становится сложной, но выполнимой задачей, в которой только предстоит найти баланс.
Минстрой наводит мосты
Если в столице диалог между застройщиками, общественностью и чиновниками сферы культуры и сохранения наследия так или иначе налажен, то в регионах ситуация зачастую иная. Как отметила директор Департамента комплексного развития территорий Минстроя РФ Мария Синичич, местные власти, сталкиваясь с зонами охраны памятников, нередко опускают руки, видя в них непреодолимое препятствие для развития.
«Парадокс в том, что уже существует огромный массив научных и методических наработок, доказывающих, что работать с наследием можно и нужно. Почему эти люди между собой до сих пор не договорятся?» — задала вопрос Мария Синичич.
Ключевая проблема — отсутствие преемственности опыта и диалога на местах. Решением становится не запугивание, а вовлечение всех сторон в совместную работу. В качестве конкретного инструмента спикер привела изменения в 579-й приказ Минстроя, позволяющие включать в проекты комплексного развития территорий меры по сохранению объектов культурного наследия. Это создает правовую и финансовую основу для изучения и возможного сокращения зон охраны, чтобы вовлекать памятники в хозяйственный оборот. Успешные примеры такого подхода, по словам спикера, уже есть в Екатеринбурге, Тюмени и Иркутске.
В завершение была озвучена идея разработать «готовые пакетные решения» — четкие алгоритмы действий для регионов, а также учредить специальную номинацию в профильных конкурсах для проектов, лучшим образом интегрирующих ОКН в городскую среду.
Финансовый инструмент
Поддержать инвесторов, готовых вкладываться в сложные проекты по реставрации, призваны финансовые механизмы. Как рассказала директор подразделения «Туризм» «Банка ДОМ.РФ» Анна Маликова, банк совместно с Минэкономразвития прорабатывает возможность совмещения льготного кредитования туристической инфраструктуры и программы восстановления ОКН. Это позволит адаптировать памятники под современные гостиницы.
Ставка по действующей программе для инвесторов составляет 9% годовых (вдвое ниже рыночной), а в девяти пилотных регионах — всего 4%. Однако ключевая задача — не просто дать деньги, а помочь инвесторам, часто малым предпринимателям без опыта, найти в проектах экономику и корректно приспособить объект.
Еще одним решением может стать механизм компенсационных земельных участков, который позволит найти экономику даже в самых сложных проектах. Активную роль в этом процессе должны играть регионы, предлагая инвесторам заранее проработанные концепции использования — от гостиниц и ресторанов до общественных пространств. Яркий пример — Нижегородская область, активно выступающая с законодательными инициативами для упрощения вовлечения исторических объектов в жилищный фонд.
Цифровая летопись против забвения
В современном мире угроза уничтожения наследия приобрела новые масштабы. «Уничтожить памятники — значит стереть память. Стереть память — значит переписать прошлое», — заявила Наталья Соловьёва.
Ответом на этот вызов стали цифровые технологии. Ярчайший пример — сирийская Пальмира. Российские специалисты провели полную цифровую съемку объекта (21 кв. км) всего за три дня, создав «цифровой двойник», который продолжает служить науке.
Этот цифровой архив оказался не только инструментом реставрации, но и свидетелем правды. После взрыва Триумфальной арки в Пальмире цифровая модель позволила смоделировать взрыв и доказать, что воронок от авиаударов (как пытались представить некоторые) не было: разлет блоков точно совпал с последствиями подрыва на земле.
Опыт, полученный в Сирии, теперь масштабируется на весь мир. После семинаров для специалистов Ближнего Востока и Африки поступили запросы из 12 стран Африки с просьбой создать цифровые копии их памятников. В ответ был анонсирован амбициозный проект по созданию цифрового архива памятников Африки и Исламского мира.
Симпозиум ИКОМОС показал, что сохранение наследия сегодня — это не только вопрос культуры, но и сложная междисциплинарная задача, требующая совместных усилий государства, бизнеса, инженеров и общественности. Главный итог — наследие перестает восприниматься как проблема и все чаще рассматривается как уникальный актив для устойчивого развития городов.
Средний рейтингЕще нет оценок 
